блог

Ну вот, сколько веревочке не виться, а блог нужно обновлять.
Немного умных мыслей от меня лично.

Конфиденциально: есть люди, с которыми хорошо есть и пить, а есть - с кем хорошо выпивать и закусывать. Почувствуйте разницу...

"А вот не надо интеллигенции сливаться с народом", – давно еще думала я. И как же была права...

Мы будем пить и смеяться как дети…

Друзья инвестировали деньги в землю - 13 акров. И я решила сделать то же. Моя земля хранится в кладовке, цветочек потом посажу.

Чаcто люди застревают во времени, когда им было хорошо.

Хочу напомнить, что «Старикам-разбойникам», которых выпихивали на пенсию, было по 60 лет…

Есть слова, которые трудно произносить и не потому, что они плохие, а потому, что за историю своего существования
они вобрали в себя такое количество боли и отчаяния, что прикасаться к ним страшно. Обожжет.

Никто ничего не знает. Просто одни не знают меньше, а другие - больше.

Об изысках межличностных коммуникаций онлайн. Сопровождая смайликом каждое предложение, мы таки ясно даем понять,
что наш собеседник идиот и без этих вспомогательных значков смысла написанного нами не постигнет.
Думаю, что этих смайликов скоро будет нам не хватать и при личном общении.

Пятьдесят оттенков серости...

Если вам никогда не шлепали мокрой тряпкой по ногам и не говорили:"Чиво растопырилася, ноги подбери!", – вы никогда не жили в СССР.

Вероятно, благой совет временами отключаться от мыслей годится не всем. Чтобы отключаться, нужно, как минимум, их иметь.

Есть женщины-орхидеи. Они красивые, хрупкие, им почти ничего надо. Главное - чтобы их не трогали.

Высокая красота чисел: когда вес и рост обозначаются одной и той же цифрой.

Антропологическое. Раньше писали "вершина эволюции", "царь природы". А теперь – "проект". И все чаще– "неудачный".

Еще недавно компьютер и телефон были одни на всю семью. Теперь - это предметы личного, практически, интимного пользования.

Совесть и память терпеть не могут друг друга.

Не каждая Баба Яга в молодости была ведьмой.
(Я была...)

В 90-е гг. после 70-ти лет атеизма хорошим тоном считалось рассказывать, что Библия – это "моя настольная книга".

Всегда приятно говорить с человеком, который сначала произносит фразу, а потом ее обьясняет.

Иногда так хочется протестировать на IQ, EQ и адекватность самих составителей тестов.

Всё, что я могла не сделать, я уже не сделала. Можно расслабиться и жить спокойно.

Мысли обладают материальной силой, но еще большей силой обладает их отсутствие.

Не всегда каменный зад и железный характер подразумевают деревянные мозги.

Дело в том, что есть полезные ископаемые. А есть - бесполезные. Эх…

Не стоит преувеличивать свою значимость в жизни других. Ошибка исключена, успех гарантирован.

Плохо, когда человек ничего не понимает. Но ещё хуже, когда он понимает всё.

Секрет: до тех пор пока женщине нравится играть в старость, она остаётся молодой.

Громадье планов с утра чаще всего заканчивается томной ленью до вечера. Устаешь уже от одного списка...

К сожалению, на сегодня я совершила ещё не все ошибки и глупости. Надо спешить.

Иногда мне кажется, что если человечество - тупиковая ветвь эволюции, то Россия - тупиковая ветвь цивилизации.

Кажется, этот текст уже вошел в какую-то мою книгу.
Но, поскольку он по-прежнему актуален, размещаю его здесь, чтобы в том числе и самой почаще его перечитывать.
На днях получила благодарность за него от одной знакомой, увидевшей его на ФБ.
Пишет, что он помог ей в трудную минуту, и она сделала правильный для себя выбор.
С чем я поздравляю ее и себя.
Значит, и я помогаю.
****
"Хочется быть самой собой, не облегчая никому жизнь".
Золотые слова от удивительной М.Стрип, адресованные, прежде всего, нам, деликатные и романтические девы.
Потому что мы только и делаем, что облегчаем жизнь разным, часто совершенно того не заслуживающим людям.
Просто из привычки никого не огорчать, из привычки быть удобными. И хорошими.
Ррррр!! Это я клыки оскалила.
Поскольку хочется рвать в клочки эту нашу любимую страсть быть хорошими и облегчать жизнь кому ни попадя.
Будем, наконец, самими собой, думая о себе и уважая прежде всего себя, любимую и единственную.
А не ставя себя на последнее место в этой «пищевой цепочке».
Потому что сожрут.
И не заметят.
И косточками нашими сахарными не подавятся.

Писатель никогда не равен своему творению, на мой взгляд.
Даже если речь идет о графоманском, слабом или бездарном произведении.
Просто потому, что оно есть результат его целенаправленных усилий,
лучшее, самое значительное, что оно смог вынуть из своей души.
Поэтому судить по книгам об их авторе – последнее дело.
Автор просто обречен быть мельче, хуже, чем то, что он создал.
И чем значительней автор, тем больше может быть этот разрыв.
Собственно, почти все наши классики – тому убедительный пример.
Простите меня, классики!

Почему-то иногда очень хочется небрежно обернуть шею мохеровым шарфом, так модным в прошлом веке, надеть замшевые сапоги коричневого цвета с золотой молнией и золотым же колечком на замке и дубленку. Можно, как у Анук Эме в М&Ж, можно с белыми отворотами, как у Высоцкого, когда он любил Влади 50 лет назад.
Хочется импортную сумку с “лапшой” по шву. Потому что у всех есть, а у меня нет.
Хочется польских теней бирюзового цвета. Потому что они наверняка сделают меня загадочной. Но их у меня тоже нет.
Хочется слушать Izabelle на французском языке или еще что-нибудь, но тоже на французском. Но в своей очень средней школе я учу английский.
Хочется представлять себя, идущей по старому Парижу. Очень старому, тому, куда нам, бедным совкам, было никогда не добраться.
Хочется, откинувшись на ажурную спинку крошечного стула, пить кофе за столиком на улице и ловить на себе цепкие, тягучие взгляды проходящих мимо мужчин. Они же всегда смотрят так на то, что им не достанется. И самой при этом смотреть на конец своей остроносой туфельки на высокой шпильке.
Хочется ночью вернуться к себе в номер отеля Ritz и получить пощечину от ждущего тебя там еще не старого угрюмого мужчины.
Хочется понимать, что ты ее заслужила.
Хочется вытереть мокрый после его злого поцелуя рот и заметить на ладони следы своей губной помады и его слез. Хочется грязно ругаться по поводу варварски разорванных тоненьких бретелек дорогущего «sien» или «bra», как кому нравится.
Хочется потом в ванную с пеной. И да, обязательно шампанского. Не Cоветского полусладкого, пусть даже с “параграфами”, а злющего, вырви глаз, ледяного французского brut. И, лежа в пене, дать поцеловать большой палец своей ноги с вишневого цвета педикюром. И сказать: «Уйди, скотина, я устала». Но сказать по-французски.
Хочется утром стоять у окна и опять пить шампанское. Один узкий бокал, больше не стоит. А потом – похожая на тазик громадная чашка какао и бриошь в постель, взбитую угрюмым мужиком, который не мог дождаться тебя из ванной. И окунать эту самую бриошь в какао совершенно по-деревенски, но с французским шиком.
Хочется долго думать о том, на что же потратить сегодня деньги. Так, чтобы немного, но с удовольствием. И в конце концов решить, что самое лучшее – это не тратить.
И пойти к церкви, и отдать все, выданное тебе на день угрюмым мужчиной, нищим. А потом плакать и долго-долго каяться в совершенных грехах. Это же так здорово, когда есть в чем каяться…
В те поры, когда мне всего этого хотелось, я носила пальто из “Детского мира”, такое синенькое с черным воротником из искусственного меха и исправно ездила на районные олимпиады по математике и прочим малоинтересным для меня дисциплинам.
Но я твердо знала, что настанет время и мне будет в чем каяться. Жизнь меня не обманула.